Книга Бытия
Введение Главы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Глава
14
1 И было во дни Амрафела, царя Сеннаарского, Ариоха, царя Елласарского,
Кедорлаомера, царя Еламского, и Фидала, царя Гоимского,
2 пошли они войною против Беры, царя Содомского, против Бирши, царя
Гоморрского, Шинава, царя Адмы, Шемевера, царя Севоимского, и против
царя Белы, которая есть Сигор.
3 Все сии соединились в долине Сиддим, где ныне море Соленое.
4 Двенадцать лет были они в порабощении у Кедорлаомера, а в тринадцатом
году возмутились.
5 В четырнадцатом году пришел Кедорлаомер и цари, которые с ним, и
поразили Рефаимов в Аштероф-Карнаиме, Зузимов в Гаме, Эмимов в
Шаве-Кириафаиме,
6 и Хорреев в горе их Сеире, до Эл-Фарана, что при пустыне.
7 И возвратившись оттуда, они пришли к источнику Мишпат, который есть
Кадес, и поразили всю страну Амаликитян, и также Аморреев, живущих в
Хацацон-Фамаре.
8 И вышли царь Содомский, царь Гоморрский, царь Адмы, царь Севоимский и
царь Белы, которая есть Сигор; и вступили в сражение с ними в долине
Сиддим,
9 с Кедорлаомером, царем Еламским, Фидалом, царем Гоимским, Амрафелом,
царем Сеннаарским, Ариохом, царем Елласарским, - четыре царя против
пяти.
10 В долине же Сиддим было много смоляных ям. И цари Содомский и
Гоморрский, обратившись в бегство, упали в них, а остальные убежали в
горы.
11 Победители взяли все имущество Содома и Гоморры и весь запас их и
ушли.
12 И взяли Лота, племянника Аврамова, жившего в Содоме, и имущество его
и ушли.
13 И пришел один из уцелевших и известил Аврама Еврея, жившего тогда у
дубравы Мамре, Аморреянина, брата Эшколу и брата Анеру, которые были
союзники Аврамовы.
14 Аврам, услышав, что [Лот] сродник его взят в плен, вооружил рабов
своих, рожденных в доме его, триста восемнадцать, и преследовал
неприятелей до Дана;
15 и, разделившись, напал на них ночью, сам и рабы его, и поразил их, и
преследовал их до Ховы, что по левую сторону Дамаска;
16 и возвратил все имущество и Лота, сродника своего, и имущество его
возвратил, также и женщин и народ.
17 Когда он возвращался после поражения Кедорлаомера и царей, бывших с
ним, царь Содомский вышел ему навстречу в долину Шаве, что ныне долина
царская;
18 и Мелхиседек, царь Салимский, вынес хлеб и вино, - он был священник
Бога Всевышнего, -
19 и благословил его, и сказал: благословен Аврам от Бога Всевышнего,
Владыки неба и земли;
20 и благословен Бог Всевышний, Который предал врагов твоих в руки твои.
[Аврам] дал ему десятую часть из всего.
21 И сказал царь Содомский Авраму: отдай мне людей, а имение возьми
себе.
22 Но Аврам сказал царю Содомскому: поднимаю руку мою к Господу Богу
Всевышнему, Владыке неба и земли,
23 что даже нитки и ремня от обуви не возьму из всего твоего, чтобы ты
не сказал: я обогатил Аврама;
24 кроме того, что съели отроки, и кроме доли, принадлежащей людям,
которые ходили со мною; Анер, Эшкол и Мамрий пусть возьмут свою долю.
Война
союзных царей против царей долины Сиддим.
14-я глава книги Бытия, даже по признанию отрицательной критики,
представляет собой документ глубокой древности и огромной исторической
ценности. Целый ряд собственных имен царей и местностей, а также и
детальность фактической стороны описания производят впечатление живой
исторической правды; а новейшие исследования и раскопки в области
указанной территории подтверждают и усиливают это впечатление.
Сопоставляя указания Библии с данными ориентологии, описываемое в данной
главе событие мы должны отнести к эпохе «эламитского владычества» в
Вавилоне. Следы этого владычества открыты в одной из надписей царя
Ассурбанипала, в которой под 660 годом, между прочим, значится, что за
1635 лет до этого (следовательно, в 2280 г.) на Вавилон напал
Кудурнакхунта, царь Элама, который ограбил этот город и увез его главную
святыню — статую богини Кана. Этот факт обыкновенно и считается началом
эламитского владычества над древневавилонской монархией.
Анализируя различные клинообразные документы, ученые установили, что
владычество эламитян над Вавилоном не было особенно тяжелым для
последнего: цари Элама по-прежнему продолжали жить в своей столице —
Сузах, для управления же покоренными областями посылали своих
наместников. В царствование одного из царей этой эламитской династии —
Кудурлагомера, или, как точнее, это имя изображается на памятниках
клинописи, Кудур-Лагамора, в то время, когда его вассальными
наместниками состояли: в Вавилоне или библейском Сеннааре (10:10) —
Амрафел (Ам-раипал, Хаммураби — надписей), в Ларсе (библ. Елласаре) —
Ариох (Ериаку — надписей) и у остальных кочевых племен — Тидал (или
Фаргал по LXX), и произошло то событие, о котором говорит здесь Библия и
суть которого состоит в рассказе о двух походах эламитского царя и его
вассалов против царей хананейских, имевших для последних оба раза
печальный исход.
1 «И было во дни Амрафела, царя Сеннаарского… и Фидала, царя Гоимского…»
Хотя, по-видимому, все четыре названных здесь царя и выставляются в
качестве равноправных союзников, но последующий контекст речи явно
выделяет одного из них, именно Кедорлаомера, царя эламского (4–5 ст.),
что стоит в полном согласии и с клинообразными текстами.
2 «пошли они войною против Беры, царя Содомского… и против царя Белы,
которая есть Сигор…» Очевидно, воинственный царь эламский, по обычаю
всех азиатских владык, стремился к расширению своей монархии и,
вероятно, искал даже дороги в богатый Египет; неудивительно, что на пути
туда он успел поработить богатые и изнеженные ханаанские племена, и
сделал это тем скорей и легче, что все эти племена жили одинокой,
разобщенной жизнью и управлялись отдельными царьками, нередко даже
враждовавшими между собой. Целый ряд подобных ханаанских царей, владения
которых часто ограничивались пределами только одного города, и
перечисляется здесь Моисеем.
3 «Все сии соединились в долине Сиддим, где ныне море Соленое…»
Очевидно, общая неволя в рабстве эламитян заставила всех ханаанских
владетелей, или, по крайней мере, наиболее видных из них, сплотиться
между собою и поднять знамя общего восстания против своего поработителя.
Местом их соединения послужила долина Сиддим, т. е. нижняя часть
Иорданской долины, получившая свое имя от слова «Сид», что значит
«горная смола», или «асфальт», чем богата была данная местность, где
впоследствии образовалось так называемое Соленое или Мертвое море (19
гл.; Чис 34:3; Втор 3:17).
4-5 «Двенадцать лет были они в порабощении у Кедорлаомера, а в
тринадцатом году возмутились. В четырнадцатом году пришел Кедорлаомер и
цари, которые с ним…» Такая хронологическая точность свидетельствует о
полной правдивости этого исторического памятника. Здесь же более ясно и
определенно указана также и роль Кедорлаомера как главного поработителя,
а других царей как только его пособников.
6 Конец пятого и два последующих за ним стиха указывают нам путь
движения войск Кедорлаомера и перечисляют целый ряд попутно пораженных
им хананейских племен. Из них прежде всего называются «рефаимы» — народ
исполинов или великанов, живший в Васане (Втор 3:11–13) и сохранившийся
до времен Давида (2 Цар 21:16, 18). Они кланялись золотому изваянию
богини Астарты, по имени которой назывался и главный их город —
Астерот-Карнаим (Втор 1:4; Нав 13:12), развалины которого известны и
теперь под именем «Телль-Астерот». Два других народа «зузимы и емимы»
представляются, по-видимому, родственными первым и соседними с ними; они
жили в тех странах, которые впоследствии были заняты потомками Лота —
аммонитянами и моавитянами (Втор 2:9–11). Город «Гам», в котором жили
зузимы, отождествляют с Рабат-Аммоном, а столицей емимов был город
Шаве-Кириафаим, т. е. «долина двух городов» (Чис 32:37; Иер 48:1, 23),
на месте которой теперь лежит Керейяш, городок на западном углу Мертвого
моря, недалеко от устья Иордана.
«Хорреев в горе их Сеире» — это троглодиты, т. е. пещерные обитатели
Идумеи, изгнанные отсюда детьми Исава (36:20). Страна «Сеир» в
самаританском Пятикнижии и иерусалимских таргумах заменена синонимом —
«Габгала», откуда, очевидно, происходит и современное арабское название
ее «Джебаль».
«Эл Фаран» — есть название пустыни, простирающейся на юг от Палестины до
Синайских гор и известной у современных арабов под именем «Ель-Ти».
7 «И возвратившись оттуда, пришли к источнику Мишпат … поразили всю
страну Амаликитян, а также Аморреев, живущих в Хацацон-Фамаре…» Пустыня
Ел-Фаран была крайним западным пунктом похода Кедорлаомера, откуда он
снова повернул на юго-восток, сначала к источнику Мишпат (позднейшее
название), или древнему Кадису (Чис 34:4), затем прошел по стране,
впоследствии населенной амаликитянами (Исх 17 гл.), и поразил аморреев,
обитавших по берегам Иордана (Чис 21:13) в их главном городе
Хацацон-Фамаре, позднее названном «Енгеди» (2 Пар 20:2), т. е.
источником дикой козы.
8-9 «И вышли… и вступили в сражение с ними в долине Сиддим… четыре царя
против пяти…» Когда, таким образом, Кедорлаомер вместе со своими
вассалами столь победоносно прошел чуть не всю Сирию и Палестину и
приблизился к Пентаполю, то цари его соединились в долине Сиддим, дабы
дать ему решительный отпор: но вместо этого, они сами потерпели полную
неудачу.
10 «В долине же Сиддим было много смоляных ям. И цари Содомский и
Гоморрский, обратившись в бегство, упали в них, а остальные убежали в
горы…» Таково краткое, но совершенно ясное известие Библии об исходе
этой войны царей. А так как царь содомский остался в живых и попал в
плен (17 ст.), то, очевидно, здесь идет речь не столько о личностях
самих царей, сколько о судьбе их войск, которые частью погибли в
нефтяных колодцах и частью спаслись бегством в соседние горы.
Пленение Лота.
12 «И взяли Лота, племянника Аврамова, жившего в Содоме…» Пленение Лота
было заслуженным для него наказанием за выбор им соседства с
содомлянами, несмотря на их нравственную распущенность. Так, вместо
благоденствия и счастья, на которые рассчитывал Лот, он встретил плен и
позор.
13 «И пришел один из уцелевших и известил Аврама Еврея…» Аврам
называется евреем, как потомок Евера, внука Симова, точно в том же
смысле (для отличия от упоминаемых в рассказе не евреев), в каком
позднее прилагался этот эпитет и к Иосифу (39:17).
«Мамре, Аморреянина, брата Эшколу и брата Анеру, которые были союзники
Аврамовы» Названные здесь аморреяне, по всей вероятности, были довольно
сильными и могущественными владетелями, напоминавшими собой царьков
ханаанских. Они вводятся здесь в священное повествование, без сомнения,
потому, что стояли в дружественных отношениях к Авраму, с которым они,
очевидно, заключили наступательный и оборонительный союз.
Аврам освобождает его.
14 «Аврам… вооружил рабов своих, рожденных в доме его, триста
восемнадцать» Решившись идти на выручку несчастного своего племянника
Лота, Аврам вооружает с этой целью всех своих «домочадцев», как
выражается наш славянский перевод, т. е. рабов, рожденных в его доме (а
не приобретенных куплею), а потому и более верных и надежных. И таких-то
людей нашлось у него только 318 человек. Священный историк точно
указывает эту цифру, по-видимому, с тем намерением, чтобы, при виде
такого слабого и малочисленного, по сравнению с громадными союзными
войсками Кедорлаомера, отряда, очевидней и осязательнее сделать
божественную помощь Авраму.
«и преследовал неприятелей до Дана…» Т. е. гнался за неприятелем и
настиг его только у Дана. Большинство экзегетов полагает, что имя этого
города взято уже из позднейшей послемоисеевой эпохи; древнейшее же
наименование его было «Лаис» (Нав 19:47; Суд 18:29). В Священном Писании
«Дан» часто употребляется для обозначения крайнего пункта Палестины на
севере, и в этом смысле противополагается Вирсавии на юге (Суд 20:1; 1
Цар 3:20; 2 Цар 3:10; 17:11).
15 «и разделившись напал на них ночью… и поразил их…» Это довольно
обычный и известный из Библии стратегический прием, посредством которого
малые отряды одерживали блестящие победы над большими войсками. Суть его
состояла в том, что маленький отряд делился на несколько групп; и когда
неприятель предавался мирному отдыху или сну, все эти отряды с военными
кликами бросались на него и старались произвести панику, в чем часто и
успевали, как это мы видим еще и на примере Гедеона с мадианитянами (Суд
7:16 и д.).
«и преследовал их до Ховы, что по левую сторону Дамаска» В таргуме
Онкелоса определеннее указано — по северную сторону Дамаска; хотя это в
сущности одно и то же: евреи различали страны света всегда обратясь
лицом на восток, так что левая сторона падала всегда на север. Местечко
Хова существует и доселе в двух милях от Дамаска.
16 «и возвратил все имущество и Лота…» Таким образом, Аврам с Божьей
помощью не только осуществил свое благородное намерение — выручить
племянника из плена, но и отбил еще большую добычу у союзников,
преимущественно, конечно, ту, которая была захвачена ими в последнюю
победу при долине Сиддим.
17 «Когда он возвращался после поражения Кедорлаомера и царей… царь
Содомский вышел ему на встречу…» Возвращение Аврама было настоящим
триумфальным шествием победителя. Действительно, Аврам, так мужественно
и храбро нанесший чувствительный урон Кедорлаомеру, которому не в силах
были противостоять все цари Хананеи, должен был в глазах жителей
последней казаться необыкновенным героем. А то обстоятельство, что в
успехе Аврама была очевидна рука Божья, только еще более возвышало его в
мнении всех народов. Одним из первых приветствовал Аврама царь
содомский: или тот, который сам сражался с Кедорлаомером и еле успел
спастись бегством, или, как думают другие, уже его преемник.
«в долину Шаве, что ныне долина царская…» Долина, в которой произошла
эта встреча владетелей и царей, вероятно, оттуда и получила название
«Царской». Под таким именем она встречается нам еще раз в истории
Авессалома, воздвигшего себе здесь памятник (2 Цар 18:18). По
свидетельству И. Флавия, долина Саве отстоит от Иерусалима на две
стадии, т. е. меньше, чем на полверсты, и называется теперь долиной
потока Кедронского.
Мелхиседек благословляет Аврама.
18 «И Мелхиседек, царь Салимский…» Из числа других лиц, выходивших на
встречу Аврама, священный историк останавливает наше внимание на
выдающейся и совершенно исключительной личности Мелхиседека, царя
салимского.
То обстоятельство, что Моисей не дает нам никаких биографических
сведений о Мелхиседеке, а Псалмопевец и Апостол Павел ставят его в
таинственную связь с самим Господом Иисусом Христом (Пс 109:4; Евр
7:1–3), породило множество самых разнообразных взглядов на личность
Мелхиседека и на достоинство его служения: одни видят в нем престарелого
патриарха Сима (таргумы, Лютер и др.), другие — Ангела (Ориген), иные —
Святого Духа (Иеракс египтянин)… Но ни одно из этих толкований, ввиду их
неустойчивости и произвольности, принято быть не может. На личность
Мелхиседека должны быть твердо установлены две основные точки зрения:
несомненно, во-первых, что это была строго определенная историческая
личность, жившая и даже царствовавшая в эпоху Аврама, но столь же
несомненно, что эта историческая личность получила впоследствии
прообразовательное значение, которое и раскрывают отчасти Псалмопевец, а
главным образом Апостол Павел (Евр VII гл.).
Самое имя «Мелхиседек» — чисто семитического происхождения и в дословном
переводе значит «царь правды» (malach-sedek); оно очень близко и
родственно имени «Адониседек», которое носил царь Иерусалима в эпоху
завоевания земли Ханаанской Иисусом Навином (Нав 10:1, 3, 5, 23). Это
последнее обстоятельство сильно располагает нас и в пользу того мнения,
что «Салим», где царствовал «Мелхиседек», есть не что иное, как
«Иерусалим», в котором царствовал «Адониседек», так как устойчивость и
постоянство известных царственных имен для каждой страны и народа
составляет один из характерных признаков не только древних времен, но
даже и наших дней.
Но кроме этого предположительного (основанного на аналогии)
доказательства тождественности «Салима» с «Иерусалимом» существует целый
ряд и других, более положительных, опирающихся на данные Библии, на
открытиях ориентологии и на авторитет древней традиции. К библейским
свидетельствам принадлежит ясное указание Псалмопевца: и было в Салиме
место Его (Бога) и обитание Его в Сионе (75:3). В клинообразных надписях
ассирийских царей Иерусалим обыкновенно известен под формой
«Уру-Салима», что, собственно, значит: «город Салим».
В Тель-ель-Амарнской переписке палестинских наместников Египта с двором
фараонов найдено письмо одного наместника к фараону Аменофису IV, в
котором он, между прочим, говорил, что божеством-покровителем вверенного
ему города считается Ель-Елион, который называется также и Салимом.
Вероятно, чужеземный наместник, мало осведомленный с языком, религией и
обычаями новой для него страны, еще плохо разбирался в ее особенностях и
много здесь понимал по-своему (напр., это чисто египетское
отождествление имени города и божества — его патрона); но самое
упоминание его о «Салиме» и особенно о почитании в нем «Ел-Елиона» для
нас в высшей степени ценно и дает прекрасное подтверждение Библии.
Наконец, за тождество Салима с Иерусалимом говорят древнеиудейские
таргумы, И. Флавий и большинство как древних, так новых экзегетов
(Абен-Езра, Кимхи, Кнобель, Делич, Кейль, Мёрфи, Буш, и пр.).
Ввиду всего этого, хотя Библия и знает еще два местечка, носившие также
имя «Салима» (Ин 3:23), отождествление Мелхиседекова Салима с
Иерусалимом является почти бесспорным. Этот последний Салим лежал на
пути Аврама и отстоял от Содома приблизительно в шести часах пути, в
течение которых царь Содома провожал Аврама.
«вынес хлеб и вино…» В зависимости от различия взглядов на самую
личность Мелхиседека неодинаково смотрят и на это его действие —
изнесение хлеба и вина: одни видят здесь простую доставку провианта для
подкрепления и освежения отряда Аврама; другие усматривают бескровное
жертвоприношение, имеющее ближайшую, прообразовательную связь с
новозаветным таинством евхаристии. Всецело удовлетвориться одним
последним объяснением не позволяет уже одно то, что дары, употребленные
здесь Мелхиседеком, приносятся не Богу, а человеку (Авраму), что
противоречит основной идее божественной жертвы.
Но нельзя признать состоятельным и первого объяснения, так как ниоткуда
не видно, чтобы отряд Аврама нуждался в подобном подкреплении и чтобы
последнего доставлено было такое количество, которого хватало бы на
всех. Гораздо естественнее и ближе к истине будет то объяснение, что
«хлеб и вино» — эти два главных жизненных продукта Палестины —
употреблены были здесь Мелхиседеком для выражения его гостеприимства и
почтения к Авраму, подобно тому, как и у нас практикуется встреча «с
хлебом и солью» для высоких и почетных гостей. Этим, разумеется,
нисколько не исключается возможность усматривать в данном историческом
факте и известное прообразовательное значение, указывающее на его связь
с новозаветным таинством евхаристического хлеба и вина.
«он был священник Бога Вышнего…» В первый раз в Библии мы встречаемся
здесь со специальным термином, указывающим на жреческое или
священническое служение.
Относя его прежде всего к личности исторического Мелхиседека, мы
нисколько не должны смущаться тем обстоятельством, что здесь в одном
лице совмещается служение «царя и священника:» это было в обычае у
многих народов древности (напр., rех Romanorum был вместе и pontifex
maximus), в особенности в ту отдаленную эпоху, которая еще жила
преданиями патриархального быта, где старший в роде одновременно был и
царем, и жрецом, и законодателем, и судьей. Впрочем, всем контекстом
речи «священство» Мелхиседека поставляется в качестве особого,
сакраментального служения; но и с этой своей стороны оно неоднократно и
ясно отличается в Библии от последующего, подзаконного священства и даже
как бы противополагается ему (Пс 109:4; Евр 5:6). Отсюда можно
заключать, что Мелхиседек был последним представителем того первобытного
священства, некоторые намеки на которое мы находим в истории Еноса и Ноя
(4:26 и 9:9); это было универсальное, мировое священство, служение
религии первобытного откровения, остатки которого, как звезды на темном
горизонте, продолжали еще сохраняться и среди мрака языческого суеверия
и идолопоклонства.
Что именно таково было священство Мелхиседека, об этом, помимо особо
уважительного отношения к нему Аврама, свидетельствует и имя Бога,
служителем Которого он был, — «Бог Всевышний», или, как стоит в
еврейском тексте — «Ел-Елион». Это именование истинного Бога,
встречающееся в некоторых других местах Священного Писания (Чис 24:16;
Втор 32:8; Пс 7:18; 9:3; 57:3; 20:8 и пр.), изображающих Его, как Высшую
Мировую Силу и Верховное Господство, простирающееся на всю вселенную.
Небезызвестно, по-видимому, это именование было и хананеям-язычникам,
как это можно видеть из того, что тем же самым именем (Ел-Елион)
называлось и верховное божество у финикиян, очевидно, по смутной памяти
их об истинном Боге.
В таинственном священстве Мелхиседека по особому чину и в соединении
этого священнического служения с царским достоинством наиболее полно и
ясно выражается прообразовательная параллель между Мелхиседеком и
Христом, подробно раскрытая Апостолом Павлом (Евр 7 гл.).
19 «и благословил его и сказал…» Понятие «благословил» в еврейском
тексте выражено словом barech, которое может означать также и вообще
«приветствовать, выражать благожелания». Но что здесь благословение
Мельхиседека не было простым приветствием и обычным благожеланием, за
это прежде всего говорит как предыдущий (18 ст. — «священник Бога
Вышнего»), так и последующий контекст речи (20 ст., Аврам дает ему
жреческую десятину); а во-вторых, это твердо устанавливает и Апостол
Павел (Евр 7:6–7), который говорит, что «без всякого прекословия меньшее
от большего благословляется» и что, следовательно, Аврам, принявший
благословение от Мелхиседека, этим самым признал в нем особого
посредника между собою и Богом, способного низвести на него божественное
благословение.
20 «благословен Аврам от Бога Всевышнего… и благословен Бог Всевышний…»
Как самое содержание этого благословения (исповедание божественной
милости, явленной Авраму и хвала Богу за нее), так и еще больше его
формула (двухстрофный, ритмический стих) довольно характерны для
священно-библейской поэзии и имеют в ней ряд соответствующих себе
аналогий (Быт 27:27; 48:15; 31:15 и пр.).
«(Аврам) дал ему десятую часть из всего». Хотя закон о десятине в пользу
жрецов и левитов был дан позднее, уже при Моисее (Лев 27:30–33; Чис
18:21–23), но ясно, что в качестве широко распространенного обычая он
практиковался гораздо раньше, как у евреев, так и у других восточных
народов.
Аврам делит добычу между своими соучастниками.
21-22 «Поднимаю руку мою к Господу Богу Всевышнему, Владыке неба и
земли…» Эта торжественная клятва Аврама, данная царю содомскому,
обращает на себя наше внимание, во-первых, тем внешним действием,
которым она сопровождалась (поднятием руки) и которое сохраняется в
присяге и доселе, и, во-вторых, своим сходством со словами благословения
Мелхиседека, доказывающим, что оба они чтили одного и того же Бога.
23-24 «даже нитки и ремня от обуви не возьму… Анер, Эшкол и Мамрий пусть
возьмут свою долю…»
«Нельзя не остановиться на этом прекрасном, поистине величественном
образе патриарха, который с таким чувством достоинства отказывается от
законной своей добычи, не забывая, однако, выговорить права своих
союзников» (Властов).
Не забыты были Аврамом даже и его друзья-союзники — Анер, Эшкол и
Мамрий, которые, впрочем, оставались дома и охраняли интересы патриарха
за время его вынужденного отсутствия.
