Книга Руфи
В
ряду исторических книг Ветхого Завета после книги Судей в греческой (LXX),
латинской (Vulg.) и славяно-русской Библии помещается книга Руфь (LXX: "Rоuq,
Vulg. : Ruth) "Восьмая книга Ветхого Завета, Руфь, называется так
потому, что содержат историю Руфи. Руфь была родом моавитянка; но
отказавшись от родства и отеческого суеверия, она обратилась к истинному
Богопочитанию и переселилась в Вифлеем Иудейский; там сочеталась браком
с Воозом, из колена Иудина. От нее производится родство Давида таким
образом: Вооз от Руфи родил Овида, Овид - Иессея, Иессей - Давида"
(Синопсис Афанасия). В еврейской же Библии кн. Руфь стоит в третьей
части ветхозаветного канона - в разделе агиографов, "кетубим", занимая в
ряду их пятое место (после кн. Псалмов, Притчей, Иова и Песни Песней).
Последнее положение кн. Руфь в Библии, надо думать, было первоначальное;
помещение ее в греческой Библии между книгами Судей и Царств могло быть
вызвано тем, что описанное в ней происшествие относится ко времени
Судей, а по указанному отношению Руфи к Давиду книга является, по блаж.
Августину (Xрист. наука, кн. 2, гл. 13), началом или преддверием к
книгам Царств, изображающим историю царского дома Давидова; притом
присоединением книги Руфь к кн. Судей (как кн. Плач Иеремии к кн.
Пророка Иеремии) достигалось общее число книг Ветхого Завета 22 (равное
числу букв еврейского алфавита), принимаемое И. Флавием ("О древности
иудейского народа" - Против Апиона I, 8), иудейскою синагогою и
некоторыми учителями церкви (Ориген, блаж. Иероним, св. Епифаний) [В
новое время, между другими, известный историк еврейской литературы
Густав Карпелес признает, что "рассказ о Руфи" (т. е. книга Руфь) с
самого начала входил в книгу Судей (составляя заключительную часть ее
повествований), и что только впоследствии книга Руфь подверглась
отделению от нее и включению в состав агиографов. Г. Карпелес. История
еврейской литературы. Перев. под ред. А. Я. Гаркави Т. I. СПБ. 1896, с.
41 и 50. Но легче понять обратное - перенесение кн. Руфь из ряда
агиографов в раздел исторических книг, чем предполагаемое здесь
искусственное отделение части (рассказ Руфи) от целого (кн. Судей) с
произвольным перенесением первой в 3-ю часть ветхозаветного канона].
Xарактерное отличие книги Руфь от других книг библейских состоит в том,
что содержание одинаково чуждо как основному руслу исторической жизни
Израиля, изображаемой в исторических и пророческих книгах Ветхого
Завета, так и вдохновенному умозрению и священно-лирическому излиянию
вечных чувств человеческого сердца в книгах учительных (Псалмы, Притчи,
кн. Иова, Песнь Песней, Екклезиаст): книга Руфь переносит читателя в
тесный круг древнееврейской семьи, необычайно живо и привлекательно
изображая судьбу, испытания и нужду, а равно добродетели и конечное
прославление главного действующего лица - моавитянки Руфи, через брак с
вифлеемлянином Воозом вошедшей в народ Божий и удостоившейся быть
прабабкой царя Давида. По характеру содержания, по отчетливости
характеристик и способу изложения книга Руфь напоминает разве некоторые
сцены из жизни патриархов книги Бытия; по внешней форме ее справедливо
называют древнееврейским рассказом из сельского быта, идиллической
семейной картиной, полной самой искренней простоты и наивности. При всем
том кн. Руфь в двух пунктах соприкасается с общеизраильской историей: в
исходном пункте рассказа - удалении еврейской семьи вифлеемлянина
Елимелеха в землю моавитскую вследствие постигшего страну евреев голода
(I:1-2), а еще более - в конечном - родословии царя Давида (IV:17-22) -
в конце книги (ср. 1 Пар II:5-10), какое родословие со включением имени
Руфи внесено и в евангельское родословие Господа (Мф I:4-6). Эта
историческая черта книги - связь с генеалогией Давида (нарочито
оттеняемая в IV:17) - была причиной внесения книги Руфь в ветхозаветный
канон; а так как Давид был праотцом Иисуса Xриста и родословие Давида
есть необходимая часть родословия Спасителя, то очевидна важность книги
Руфь и с новозаветной точки зрения, со стороны исторических основ
христианства. В этом смысле блаж. Феодорит на вопрос "для чего написано
сказание о Руфи?" отвечает: "во-первых, ради Владыки Xриста; потому что
от Руфи произошел Он по плоти. Почему и божественный Матфей, пиша
родословие, миновал знаменитых добродетелию жен Сарру, Ревекку и других,
упомянул же о Фамари, о Рааве, о Руфи и даже о жене Урииной, вразумляя
сим, что единородный Божий Сын вочеловечился ради всех человеков, и
Иудеев, и прочих народов, и грешных и праведных" (Отв. на вопр. I на
книгу Руфь, рус. пер., М., 1855. с. 313, ср. блаж. Иеронима Стридонского.
Четыре книги толкований на Евангелие Матфея. Творен., ч. 16-я рус.
перев. Киев. 1901, с. 7). Вместе с тем, по блаж. Феодориту, "хотя и ради
Владыки надлежало быть написанным сказание о Руфи, однако же история эта
и сама по себе достаточна к тому, чтобы принести всякую пользу умеющим
пользоваться подобными повествованиями; потому что описывает нам тяжкие
несчастия и достохвальное терпение Ноемини, целомудрие и любовь к
свекрови ее невесток, преимущественно же Руфи, которая, по сердечному
благочестию и в память супруга, престарелую и дряхлую женщину предпочла
родителям. Показывает также история сия и добродетель Вооза" (вопр. I на
кн. Руфь, с. 314-315). Вообще, "изложение и композиция в этом рассказе
просты и наглядны, отличаются таким эпическим тоном, что совершенно
ошибочно и неосновательно относить сочинение книги к имевшему
преимущественно законодательный характер времени после плена, так как
ведь все в ней ясно свидетельствует о первоначальной поре еврейской
семейной жизни". Так напрасно усматривали в книге Руфь тенденцию
поддержать обязательность левиратного (ср. Втор XXV:5-10) брака (Benary,
De hebraeorum leviratu, 1835; ВеrthoIdt, Enleitung...): если и
действительно брак Руфи с Воозом (II:20; IV:10-17) был левиратным (лат.
levir - деверь) в древнееврейском смысле (Быт XXXVIII:7-11 и д., ср.
Втор XXV:5-10) - хотя, строго говоря, он не может быть назван так,
потому что Вооз не был братом умершего мужа Руфи, - то во всяком случае
эта черта является совершенно случайной в повествовании книги и с
главной нитью рассказа в существенной связи не стоит. Равным образом
нельзя видеть в книге Руфь со многими исследователями (Geiger, Urschrift
u. Ubersetzungen der Bibel, 1857, s. 49 ff, Bertholet, Stellung der
Israelten z. Fremden, s. 145 ff; Graetz, Geschichte der Iuden II, 2, s.
136 ff; Nowack, Handkommentar z. Alen Test. Richer - Ruth, 1900, s.
184-185 и др.) протест против послепленного ригоризма Ездры (1 Езд IX-X
гл.), Неемии (Неем XIII:23 и д.) и их единомышленников, не допускавших
браков иудеев с инноплеменницами, причем, предполагается, пример великой
праматери великого Давида, Моавитянки Руфи был наилучшим обличением
неправоты тех ревнителей буквы закона (Втор XXIII:4; Исх XXXIV:16). Но,
независимо от искусственности предположения такого протеста,
послепленное написание книги Руфь невероятно уже по самому, выше
показанному, характеру ее содержания и изложения; не доказывают столь
позднего происхождения книги Руфь и помещение ее в 3-й части
ветхозаветного канона (вопреки мнению Uatke, Histor. - Kritisch.
Einleitung in d. A. T., 1886, 438 ff. и др.), так как в этой части
находятся книга Псалмов, Притчей и др. допленного происхождения, как не
доказывают того и встречающиеся в еврейском тексте книги халдеизмы,
имеющие место и в древнейших библейских книгах. Напротив, за древнее
происхождение книги Руфь, именно при первых царях еврейских, говорят
следующие данные самой книги: 1) образ выражения I:1 (ср. Суд 19:1) "в
те дни, когда управляли судьи..." показывает, что происшествия,
описываемые в книге из времени Судей, не слишком далеко отстояли от
времени священного писателя книги; 2) родословие в IV:17-22 доводится
только до Давида; если бы написание книги относилось к более поздней
эпохе периода царей, то ничто не мешало бы внесению имен царственных
потомков Давида (после же плена вообще не было смысла в изображении
родословия одного Давида); 3) только в отношении Давида имел значение
подробный рассказ книги о праматери Давида; не без основания указывают
при этом на случай из жизни Давида 1 Цар XXII:1-3 (во время
преследований Cayла Давид помещает своих отца и мать у Моавитского
царя), показывающий, что воспоминание о Моавитском происхождении
праматери Давида было свежим как у него самого, так и у его
современников. Авторитет LXX-ти, поместивших книгу Руфь в библейском
кодексе непосредственно за книгою Судей и перед 1 кн. Царств, а равно и
свидетельство Талмуда (тракт. Baba-Batra 14, b.), что писателем книги
Руфь был Самуил, убеждает нас, что "написание книги принадлежит времени
царя Давида и сделано одним из бывших тогда пророков" [Проф. А. А.
Олесницкий. Руководственные о священном писании Ветхого и Нового Завета
сведения из творений отцов и учителей Церкви. Спб. 1894 г., с., 43].
